Развитие английских городов было хаотическим и сопровождалось как уплотнением застройки территории, так и увеличением населенности жилищ, что сказывалось в первую очередь на рабочих районах. В то время как обеспеченное меньшинство имело возможность пользоваться экипажами и свободно выбирать место для жилья, беднейшее большинство стремилось селиться возможно ближе к месту работы. Жилища рабочих поэтому теснились около предприятий, образуя перенаселенные и неблагоустроенные жилые массивы — трущобы.
Скученность и грязь промышленных районов делали все более нездоровой жизнь в больших городах вообще. Поэтому в последние десятилетия прошлого века значительное число обеспеченных семей переселяется в прилегающие к городам сельские зоны. Таким образом возникли пригороды, застроенные особняками с большими участками. Классовая сегрегация, характерная для английских городов и поныне, сопровождалась резкими контрастами в характере застройки и в условиях жизни в районах, заселенных людьми разных общественных групп.
Развитие буржуазных пригородов, занимавших благодаря низкой плотности значительные территории, не регулировалось. Началось хаотическое расползание городов. По мере развития средств общественного транспорта за пределами кольца пригородных территорий возникали новые промышленные предрриятия и рабочие поселки, продолжая этот процесс.
В то же время плотность застройки внутренних зон больших городов увеличивалась, причем центральные районы становились районами деловыми и коммерческими, а жилье вытеснялось за их пределы.
Концентрация населения не была равномерной. Основная масса людей и развивающаяся промышленность концентрировались в широкой полосе, простирающейся от Ланкашира на юго-восток к устью Темзы.
В областях с наибольшим развитием промышленности города, расширяя свои границы, вплотную подступали друг к другу, срастаясь в обширные почти сплошные массивы — так называемые конурбации, среди которых выделялось гигантское скопление — Большой Лондон. Создание этих «сверхгородов» в еще большей степени отделяло их жителей от здоровых природных условий и обостряло трудности, которые городской транспорт начал испытывать уже во второй половине прошлого века.
Первые попытки начать расчистку трущоб и предотвратить их дальнейшее расширение путем законодательных актов, требующих соблюдения хотя бы минимальных санитарных стандартов при строительстве, относятся к середине прошлого века.
Характеризуя эти мероприятия, Ф. Энгельс писал: «Современное естествознание показало, что так называемые «плохие кварталы», в которых скучены рабочие, образуют собой очаги всех тех эпидемий, которые навещают наши города. Холера, тиф и тифозная горячка, оспа и другие опустошительные болезни распространяют свои бактерии в зачумленном воздухе и отравленной воде этих рабочих кварталов; там они почти никогда не выводятся, а при подходящих условиях развиваются в повальные эпидемии и выходят тогда за пределы своих очагов в более здоровые части города, населенные господами капиталистами...
Как только это было научно установлено, человеколюбивые буржуа воспылали благородным соревнованием в заботах о здоровье своих рабочих. Стали учреждать общества, писать книги, составлять проекты, обсуждать и издавать законы, с тем, чтобы искоренить источники все возобновляющихся эпидемий. Жилищные условия рабочих подвергались обследованиям и делались попытки исправить наиболее вопиющие недостатки. Особенно энергичная деятельность была развита в Англии, где существовало больше всего крупных городов и где, следовательно, крупным буржуа сильнее всего грозила опасность...».
Однако примитивные стандарты «Закона об общественном здоровье» 1875 г., так же как и позднейшие законоположения по регулированию застройки, ограничивавшиеся сначала установлением минимальной ширины улиц и размера жилищ, а затем требованием их сквозного проветривания, не могли повлиять на общую тенденцию роста городов. Результатом было лишь появление бесконечного количества однообразно унылых зданий, собранных в одинаковые прямоугольные кварталы, лишенные всякой привлекательности и оторванные от природного окружения.
Неэффективными оказались и эпизодически проводившиеся мероприятия по расчистке трущоб, совершенно несоизмеримые с масштабом проблемы.
Недостатки планировки городов продолжали существовать и развиваться, становясь все более неразрешимой проблемой для градостроительства позднейшего периода.
Очевидность неудовлетворительного положения больших городов, привлекая внимание многих мыслящих людей Англии, далеко не всегда спе-циалистов-архитекторов, послужила толчком к развитию теории градостроительства.
Важнейшее значение имела книга «Города-сады будущего», написанная социологом Эбенизером Говардом, первое издание которой вышло в 1898 г.
Говард считал главным злом современной ему цивилизации чрезмерный рост городов, противоположность города и деревни. По его мнению, гигантским городским организмам должен быть противопоставлен город-сад, ограниченный в своих размерах для сохранения возможности связи людей с открытой природой и в то же время достаточно большой для создания всех удобств, предоставляемых городом.
Население в 32 тыс. человек при территории в 400 га Говард считал идеальным для города-сада. Вокруг него должен быть устроен зеленый пояс площадью в 2 тыс. га, отводимый под сельскохозяйственные угодья и парки и предотвращающий возможность дальнейшего роста городской территории. Этот зеленый пояс должен снабжать город продуктами сельского хозяйства и служить для него резервуаром чистого воздуха. Озеленение должно занимать и значительную часть территории самого города, имеющего, по предлагаемой в книге идеальной схеме, радиально-кольцевую планировку.
Город мыслится цельным организмом, создаваемым по единому плану, включающему всестороннее обслуживание населения и обеспечение его работой.
В концепции города-сада нашли свое развитие некоторые мысли со-циалистов-утопистов Р. Оуэна и Ш. Фурье, предлагавших устраивать небольшие благоустроенные поселки с общественными учреждениями, окруженные сельскохозяйственными территориями. В то же время, не сознавая всей глубины противоречий капиталистического строя, Говард полагал, что города-сады — путь не только к улучшению жилищно-бытовых условий, но и к решению более широких проблем, к смягчению противоречий и борьбы классов.
Другой важной идеей, выдвигавшейся Говардом в его книге, было предложение создавать большие города как группы ограниченных по размерам поселений, располагая их вокруг единого центра так, чтобы жители при сохранении здоровой природной обстановки получали все преимущества большого города. Отдельные пункты должны быть окружены зелеными поясами и разделены достаточными расстояниями. Рост населения должен был вызывать не расширение отдельных поселков, а увеличение их числа. Население центрального ядра «созвездия», по мнению Говарда, могло достигать 58 тыс. человек.
Таким образом, впервые получила четкую формулировку идея децентрализованного развития больших городов.
Проект Говарда был подкреплен экономическими расчетами, доказывающими не только реальность, но и рентабельность его предложений. Деловой подход на основе знания экономической ситуации обеспечил сравнительный успех идеи города-сада. Вопреки наивному утопизму некоторых положений, значение книги Говарда вышло за рамки обычной буржуазной филантропии, положив начало поискам путей разрешения кризиса капиталистического города. Можно без преувеличения сказать, что от идей Говарда берет начало развитие современного английского градостроительства.
* * *.
В 1902 г. по инициативе Говарда в 50 км от Лондона было начато строительство первого города-сада Лечворс на 35 тыс. жителей, застраиваемого одно- и двухэтажными коттеджами. Проект был разработан архитекторами Р. Энвином и Б. Паркером.
Не поддержанное государственными средствами, располагая незначительным начальным капиталом и не находя опоры в общем развитии района, строительство шло крайне медленно. Повышенный уровень благоустройства определял высокую жилищную ренту, неизбежные организационные расходы заставляли взимать более высокую плату, чем в старых поселениях, за аналогичный тип дома. Это сильно сказалось на темпах заселения Лечворса. Число жителей его достигло запроектированного максимума лишь за полвека.
Строительство второго города-сада, Велвина, было начато только после первой мировой войны — в 1920 г. Он расположен в лесистой местности в 32 км к северу от Лондона и застраивается по проекту архитектора Луи де Суассона.
Непосредственный результат создания этих городков не был значителен, однако они сыграли роль своего рода экспериментальных полигонов. Уже в Лечворсе традиционная со времен средневековья для английских поселков живописная планировка приобретает новую трактовку, сочетая тщательное приспособление к ландшафту с организацией крупных благоустроенных кварталов.
В Велвине широко применено расположение застройки вокруг тупиков, ответвляющихся от улиц. Прием этот, дающий значительную экономию по сравнению с расположением вдоль дорог движения благодаря облегченным конструкциям покрытий, позволил изолировать дома от шума и пыли, обеспечить безопасность для детей и, наконец, помог создать живописную группировку зданий.
В ходе строительства Лечворса была выдвинута идея распределять население на основе определенной нормы плотности застройки, которая была установлена в 12 жилищ на акр (что соответствовало при средней
величине английской семьи того времени в 5 человек 125 челга). На основании этого опыта был принят в 1918 г. первый узаконенный государством стандарт плотности и рекомендованы свободные и гибкие типы планировки.
Важный шаг в развитии системы Говарда сделал Энвин, выдвинув-мысль о ее применении к развитию существующих больших индустриальных городов. В 1922 г. им опубликована теоретическая схема города, окруженного небольшими городами-сателлитами. Энвин, однако, не считал их экономически самостоятельными и не предусматривал развития в них промышленности. Двумя годами позднее американский планировщик Уиттен предложил схему большого города, рост окраин которого ограничен зеленым поясом, включающим кольцевую дорогу; за пределами зеленого пояса развивается ожерелье небольших, связанных с городом поселков, но по проекту Уиттена в поселках-спутниках размещается промышленность, все их население должно быть обеспечено работой рядом с жильем.
Идея планировочного рассредоточения как индустрии, так и населения больших городов путем создания систем сателлитов начинает связываться с проблемой районной планировки.
Создание планов, увязывающих воедино развитие хотя бы отдельных важнейших районов, стало насущной потребностью в условиях густо застроенной перенаселенной страны, располагающей ограниченными природными ресурсами. Необходима была планировка конурбаций как единого целого.
Выдвинутая в виде теоретического положения перед первой мировой войной Патриком Геддесом, эта мысль получила разработку в ряде проектов районной планировки, появившихся уже после первой мировой войны, несколько позднее начала работ по районной планировке в СССР. Одним из наиболее интересных был проект угольного района Донкастера составленный в 1922 г. Патриком Аберкромби и Т. Джонсоном.
Проект предлагает развить вокруг Донкастера систему из двенадцати городов-спутников с населением 15—20 тыс. человек в каждом, связывая их с центральным ядром и с промышленными предприятиями. Было намечено функциональное зонирование территории и создание единой транспортной системы.
Районную планировку пытались противопоставить хаотическому развитию капиталистической экономики. В ее проектах ставились не только чисто планировочные, но и социальные задачи — в частности, решение проблемы занятости (иначе говоря, сокращения безработицы).
К 1939 г. до 70% территории Англии было подвергнуто планировочному анализу. Однако столь значительная по масштабам работа не принесла практических результатов. На пути осуществления проектов встали противоречия интересов частных и общественных, местных и общегосударственных, а также трудности координации действий в сложной системе местных самоуправлений. Не опирающаяся на плановое хозяйство районная планировка в Англии оказалась беспочвенной.
Жилищное строительство, развернутое после первой мировой войны в больших городах, по-прежнему велось за счет расширения пригородов.
2. Теоретические схемы рассредоточенного развития больших городов А — схема Говарда (1898 г.); Б — схема Энвина (1922 г.);.
В — схема Уиттена (1923 г.).
Точками показаны жилые районы, штрихом — промышленная зона, черным —торговые районы.
.
.
Их расползание, не подчиненное планировочному замыслу, охватывающему город в целом, продолжалось.
Новые пригороды в основном были так называемыми «городами-спальнями», не имея ни промышленных предприятий, ни учреждений, обслуживающих население. Жизнь в них была связана с каждодневными обременительными поездками на большие расстояния к месту работы, за покупками и т. д.
Это лишь увеличивало перегрузку улиц больших городов, которая, неуклонно возрастая по мере развития автотранспорта, достигла катастрофических размеров уже в тридцатые годы. Снижение скоростей и простои машин уничтожали основное преимущество современного транспорта — его быстроту, вызывали дезорганизацию жизни города и огромные убытки (по данным 1956 г., снижение скорости в среднем на 1 милю в час приносит годовой убыток в 2 млн. фунтов стерлингов только по лондонским автобусам).
Организация движения затрудняется и значительным количеством транзитного автотранспорта, проходящего через города. Железные дороги Англии в состоянии принять лишь 20°/о общего объема грузооборота, до 70% грузов перевозится в настоящее время по шоссейным дорогам.
Следствием перегрузки улиц было огромное количество несчастных случаев. В течение десяти лет, предшествовавших второй мировой войне, на дорогах Великобритании убито 68 тыс. человек и более 2 млн. получили увечья.
В одном лишь 1949 г. произошло 224 тыс. несчастных случаев-причем 4 773 из них привели к гибели людей.
Невозможность решить проблему путем локальных мероприятий — реконструкции перекрестков, создания путепроводов и т. д.— привела к идее.
дифференциации городских улиц по характеру движения и создания функционально однородных, недоступных для сквозного проезда городских массивов. Эта идея, связывающая вопросы транспорта и зонирования территории, развивается в планировочных проектах последнего времени.
После окончания второй мировой войны проблемой первостепенной важности стал острейший жилищный кризис, который был следствием разрушительных бомбардировок и ненормальной эксплуатации домов в военные годы. Для удовлетворения даже первоочередных нужд стало необходимо строительство такого количества жилищ, размещение которого далеко выходило за рамки локальных задач и в условиях назревшей нехватки земли требовало комплексных градостроительных решений большого масштаба.
Вместе с тем разрушение значительных районов многих городов открывало реальные возможности для их реконструкции.
Ниже мы остановимся на некоторых, наиболее интересных градостроительных работах послевоенного периода. Основными направлениями работы английских планировщиков в эти годы были: создание проектов районной планировки и проектов развития конурбаций; реконструкция городов, серьезно пострадавших в годы второй мировой войны, строительство новых населенных мест, организация жилых микрорайонов и создание центров общегородского и районного значения.