Развитие английских городов было хаотическим и сопровождалось как уплотнением застройки территории, так и увеличением населенности жилищ, что сказывалось в первую очередь на рабочих районах. В то время как обеспеченное меньшинство имело возможность пользоваться экипажами и свободно выбирать место для жилья, беднейшее большинство стремилось селиться возможно ближе к месту работы. Жилища рабочих поэтому теснились около предприятий, образуя перенаселенные и неблагоустроенные жилые массивы — трущобы.
Скученность и грязь промышленных районов делали все более нездоровой жизнь в больших городах вообще. Поэтому в последние десятилетия прошлого века значительное число обеспеченных семей переселяется в прилегающие к городам сельские зоны. Таким образом возникли пригороды, застроенные особняками с большими участками. Классовая сегрегация, характерная для английских городов и поныне, сопровождалась резкими контрастами в характере застройки и в условиях жизни в районах, заселенных людьми разных общественных групп.
Развитие буржуазных пригородов, занимавших благодаря низкой плотности значительные территории, не регулировалось. Началось хаотическое расползание городов. По мере развития средств общественного транспорта за пределами кольца пригородных территорий возникали новые промышленные предрриятия и рабочие поселки, продолжая этот процесс.
В то же время плотность застройки внутренних зон больших городов увеличивалась, причем центральные районы становились районами деловыми и коммерческими, а жилье вытеснялось за их пределы.
Концентрация населения не была равномерной. Основная масса людей и развивающаяся промышленность концентрировались в широкой полосе, простирающейся от Ланкашира на юго-восток к устью Темзы.
В областях с наибольшим развитием промышленности города, расширяя свои границы, вплотную подступали друг к другу, срастаясь в обширные почти сплошные массивы — так называемые конурбации, среди которых выделялось гигантское скопление — Большой Лондон. Создание этих «сверхгородов» в еще большей степени отделяло их жителей от здоровых природных условий и обостряло трудности, которые городской транспорт начал испытывать уже во второй половине прошлого века.
Первые попытки начать расчистку трущоб и предотвратить их дальнейшее расширение путем законодательных актов, требующих соблюдения хотя бы минимальных санитарных стандартов при строительстве, относятся к середине прошлого века.
Характеризуя эти мероприятия, Ф. Энгельс писал: «Современное естествознание показало, что так называемые «плохие кварталы», в которых скучены рабочие, образуют собой очаги всех тех эпидемий, которые навещают наши города. Холера, тиф и тифозная горячка, оспа и другие опустошительные болезни распространяют свои бактерии в зачумленном воздухе и отравленной воде этих рабочих кварталов; там они почти никогда не выводятся, а при подходящих условиях развиваются в повальные эпидемии и выходят тогда за пределы своих очагов в более здоровые части города, населенные господами капиталистами...
Как только это было научно установлено, человеколюбивые буржуа воспылали благородным соревнованием в заботах о здоровье своих рабочих. Стали учреждать общества, писать книги, составлять проекты, обсуждать и издавать законы, с тем, чтобы искоренить источники все возобновляющихся эпидемий. Жилищные условия рабочих подвергались обследованиям и делались попытки исправить наиболее